Но по мере того, как историк
рисовал кистью художника фигуру Степана Тимофеевича и «князь волжской вольницы» вырастал со страниц книги, Коновалов перерождался.
Неточные совпадения
Прошу посмотреть на него, когда он сидит среди своих подчиненных, — да просто от страха и слова не выговоришь! гордость и благородство, и уж чего не выражает лицо его? просто бери
кисть, да и
рисуй...
Эта картина говорит больше, другая сила
рисует ее огненной
кистью, — не та сила восставшего мужика, о которой ежедневно пишут газеты, явно — любуясь ею, а тайно, наверное, боясь.
— О, какая красота! — шептал он в умилении. — Она кстати заснула. Да, это была дерзость
рисовать ее взгляд, в котором улеглась вся ее драма и роман. Здесь сам Грёз положил бы
кисть.
У С. И. Грибкова начал свою художественную карьеру и Н. И. Струнников, поступивший к нему в ученики четырнадцатилетним мальчиком. Так же как и все, был «на побегушках», был маляром, тер краски, мыл
кисти, а по вечерам учился
рисовать с натуры. Раз С. И. Грибков послал ученика Струнникова к антиквару за Калужской заставой реставрировать какую-то старую картину.
— Мне-то, барин, сумнительно, — отвечала Груша, — что, неужели в аду-то
кисти и краски есть, которыми царь Соломон образ-то
нарисовал.
Оказалось, что портреты снимает удивительно: рисунок правильный, освещение эффектное, характерные черты лица схвачены с неподражаемой меткостью, но ни конца, ни отделки, особенно в аксессуарах, никакой; и это бы еще ничего, но хуже всего, что,
рисуя с вас портрет, он делался каким-то тираном вашим: сеансы продолжал часов по семи, и — горе вам, если вы вздумаете встать и выйти: бросит
кисть, убежит и ни за какие деньги не станет продолжать работы.
Клянусь Аполлоном, что я мог бы набрать довольно цветов для украшения этой главы; мог бы, не отходя от исторической истины, описать живыми красками нежность Леоновой родительницы; мог бы, не нарушая ни Аристотелевых, ни Горациевых правил, десять раз переменить слог, быстро паря вверх и плавно опускаясь вниз, — то
рисуя карандашом, то расписывая
кистью — мешая важные мысли для ума с трогательными чертами для сердца; мог бы, например, сказать...
Страшною своею
кистью Толстой ярко
рисует жизнь этого двигающегося трупа. Самого слабого биения жизни нет ни в самом Иване Ильиче, ни вокруг него. Все, чего он коснется, омертвевает, все превращается в ложь, пошлость и самодовольную обыденщину.